Исполнение желаний - Страница 16

— Замешательство?!

Этот словесный, тщательно продуманный выпад был для нее совершенно неожиданным и тревожным.

— Что вы имеете в виду?

— Я имею в виду, — тон его голоса стал довольно назидательным, — что наш добрый Николас был, по всей вероятности, взволнован зеленью ваших глаз и огнем ваших волос — он ведь, в конце концов, человек с нормальными эмоциями — и в то же время, как мне кажется, считает себя слишком старым, чтобы жениться на вас.

Какое-то время Клэр не могла вымолвить ни слова от возмущения и гнева. Как он мог осмелиться упрекать ее подобными чудовищными выдумками? Николас, единственный среди всех мужчин!

— Это же невозможно! — воскликнула она. — Я знаю его с тех пор, как себя помню. Я жила с ним совсем рядом. Мы самые близкие друзья, но не более того.

— Я совсем не утверждаю, что все обстоит именно так, но в то же время не могу согласиться с тем, что это невозможно. Поскольку перемены в нем совпали с вашим прибытием, вполне резонно предположить, что две вещи вполне взаимосвязаны. А что касается дружбы, которую вы упомянули, — сжатые губы его рта были до бешенства насмешливы, — то вы теперь уже не в том возрасте, когда учат плавать, ибо существуют совершенно другие вещи, которым любой нормальный мужчина имел бы счастье научить вас. И совсем нет нужды краснеть от скромности. Я совсем не собираюсь вдаваться в подробности.

Он замолк на мгновение.

— Я люблю Николаса, но не думаю, что вы и он могли бы составить гармоничную супружескую пару.

Волна гнева тотчас же вспыхнула в ее глазах, но Клэр закусила губу, чтобы сдержать слишком быстрый отпор. Он был просто невозможным человеком!

— Вы не должны затруднять себя заботами говорить от его имени, сеньор. Что же касается вашей собственной роли во всем этом, то Николас никогда бы не позволил кому-либо вмешиваться в свои личные дела, даже ради успешного завершения контракта, который вы ему предоставили.

Впервые за время их знакомства Мануэль не сдерживал своих эмоций. Они выливались на нее через его сверкавшие гневом глаза, а также проявились в том, как крепко сжимал он руль автомобиля. Это выразилось также в белизне шрама над его скулами и его раздувавшихся ноздрях. Она в нем оскорбила нечто такое глубокое, что составляло существо его мужского достоинства.

— Вы ничего не поняли! — сказал он жестким ледяным тоном. — Мне следовало бы знать, что лучше всего не поднимать этого вопроса в разговоре с вами. Больше мы не станем его обсуждать.

Странно, но именно в этот момент они проезжали мимо бунгало Николаса. В прихожей и гостиной горел свет, а Рокко как раз задергивал занавески.

Клэр, набравшись мужества, с какой-то отчаянной веселостью сказала в ответ:

— А чего же вы тогда хотите от меня, сеньор, — чтобы я покинула остров?

— Пожалуйста, поступайте как вам будет угодно!

Это, как Клэр отметила про себя, вполне соответствовало сказанному. Автомобиль свернул на дорогу по направлению к Каза-Венуста. Он вышел из машины, чтобы помочь ей, при этом лишь слегка коснувшись ее локтя. Его поклон был подчеркнуто безучастным, а тон голоса — совершенно равнодушным.

— Будьте столь любезны и принесите от моего имени извинения сеньору Сарменто в связи с тем, что я не мог зайти к нему: увы, у меня сегодня приглашены на ужин гости и я уже опаздываю. Заеду в другой раз.

Он уехал, и Клэр наконец пришла в себя, когда стала подниматься по лестнице в свою комнату. События последних часов довели ее до полного изнеможения, как в эмоциональном, так и в физическом плане. Она пустила воду в ванну и постелила чистую простыню. Но, не получив никакого удовольствия от ароматизированной воды и обильной пены от дорогого мыла, она решила, что было бы глупо снова одеваться, потому что устала настолько, что хотелось как можно скорее лечь в постель. К тому же есть ей совершенно не хотелось.

Раздался стук в дверь, и в комнату вошла горничная, готовая оказать помощь.

— Хозяин очень за вас переживал, сеньора, потому что вас не было так долго. Когда наступили сумерки, а вас все еще не было, он сказал Жоао, что если с вами что-нибудь случится, то он будет уволен с работы и отправлен обратно в Опорто. Этот старый дурак не должен был оставлять вас одну так далеко от дома, даже не пообещав, что приедет за вами.

— Я сама отправила его домой, Лючия. Все хорошо. А теперь я хочу прилечь.

Лючия доверительно заговорила гораздо тише и с горящим взглядом стала делиться новостями:

— Сам хозяин и молодая госпожа в отличном настроении, они просто счастливы. Сегодня после обеда на острове приземлился почтовый самолет из Лиссабона и привез письмо от молодого хозяина из Опорто, в котором он просит согласия отца на свое бракосочетание с представительницей одного из лучших семейств Матен. Пожалуй, нет такого человека, который бы не слышал о семействе Матен! Сегодня во время ужина они поднимут тост за это. Разве это не прекрасная новость, как вы думаете, сеньорита?

— Просто великолепная.

Клэр вышла из комнаты и стала спускаться вниз по лестнице.

Сегодня нужно разделить радость со старым сеньором и Инез. Она подумала, что готова сегодня осушить целый стакан игристой мадеры, а может быть, даже два стакана: один как тост за молодого Сарменто и его невесту, а второй — чтобы укрепить пошатнувшуюся уверенность в себе как личности.

Глава 3

Если бы это было в Англии, то дюжина летних платьев, полотняный костюм и два вечерних платья показались бы для Клэр более чем достаточным гардеробом для пребывания в течение нескольких месяцев на Святой Катарине. Но шесть недель, проведенных в климате, который вынуждает переодеваться после полудня, а затем и вечером, что неизбежно влечет за собой частую стирку, полностью изменили ее представления. Ее запас одежды, запланированный к тому же с учетом перелета в самолете, оказался поистине ограниченным.