Исполнение желаний - Страница 26

— Мне еще никогда не доставлял такой радости чей-то приход, — сказал он. — День кажется бесконечным, если он так тосклив, и я уже доходил до предела, готовый от отчаяния расколошматить окно, а то и два, чтобы избавиться от невыносимой скуки и тоски.

Он перешел на португальский:

— Позвольте мне помочь вам снять пальто, Инез. Рокко быстро высушит его у плиты, пока мы посидим и выпьем по чашечке чаю.

Ее лицо, обычно цвета слоновой кости с матовым оттенком, было теперь нежно-розовым, а кожа блестела от дождя. Она пыталась развязать узел косынки под подбородком.

— Я совсем не привычна к этим косынкам, — пробормотала она с раздражением от собственного смущения. — Извините меня за мой вид, Николас.

Если бы это произнесла Клэр, то он бы всего лишь усмехнулся и сказал при этом: «Моя дорогая девочка, ты выглядишь очаровательно, дай я развяжу эту штуку».

Инез он сказал следующее:

— Узел развяжется гораздо легче, если вы не будете торопиться. Я отдам Рокко ваше пальто и скажу ему, чтобы он приготовил чай.

После этого вышел — совсем не ради того, заподозрила про себя Клэр, чтобы отдать приказание приготовить чай, а с целью дать Инез несколько минут, чтобы успокоиться и прийти в себя.

Клэр надеялась, что он заметил, какой молодой и хорошенькой выглядела Инез с каплями дождя на носу и в серебристой нейлоновой косынке на ее черных волосах, но в следующее мгновение ей пришло на ум, что именно молодость и красота может произвести совсем обратный эффект, заставив его еще больше замкнуться за стеной собственной самоизоляции. Он поистине относился к числу весьма странных людей.

Хозяин возвратился в комнату, улыбаясь, передвинул стол в более удобное положение между ними и наконец уселся сам.

— Боюсь, что не смогу показать вам красивых картин или фамильных сокровищ, пока мы будем ждать чай. Мое бунгало, во всяком случае, вряд ли могло бы стать достойным фоном и местом для подобных вещей, к тому же Рокко обращается с такого рода вещами крайне неосторожно.

— Мне здесь довелось побывать только один раз, когда вы устраивали новоселье, — сказала Инез. — Это было очень давно, и мне тогда показалось, что эта комната очень маленькая. А теперь она совсем не кажется такой тесной.

— Это результат женского прикосновения Клэр, — объяснил он. — Она убрала одно из деревянных громоздких кресел, из которого мы устроили великолепный костер. Затем переставила мебель вокруг комнаты, сменила занавески и заставила Рокко использовать несколько галонов побелки для стен. В результате я теперь живу во вполне сносном преображенном сарае.

— Ничего я не делала, всего лишь выдвигала предложения, — мягко возразила Клэр. — Если не считать сумрачности, это и раньше было вполне презентабельной комнатой.

— Это, несомненно, соответствует стандартам бродячего инженера-строителя, — согласился он. — К счастью, я привык довольствоваться малым.

— Вы же не всегда будете бродить по свету, — сказала Инез неожиданно. — Дело, в которое вы вошли вместе с Мануэлем, потребует от вас совсем иного образа жизни. У строителя-контрактора должен быть хороший дом: ему придется устраивать приемы для важных гостей, чтобы сделать свой бизнес успешным.

Она сдержанно улыбнулась ему.

— Вам придется постоянно держать при себе Клэр как неизменную сестру и хозяйку.

Если бы было возможно снять с этих двоих людей маски, подумала Клэр с отчаянием. Неужто Инез решила приучить себя к восприятию с покорностью того факта, что Николас не любит ее? А если это так, то не окажется ли это роковым в случае с человеком, который уже убедил себя в том, что она создана не для него? А может быть, что вполне возможно, Николас считал себя недостойным Инез или слишком старым для нее… или за этим стояло еще что-то?

Подали чай, и Инез стала его разливать. Ее движения были грациозными и неторопливыми; она держала в руке простой бело-зеленый чайник с такой же элегантностью, как это было в случае, когда ей пришлось разливать чай из увесистого серебряного чайника в Кастело. Она питала большое пристрастие к чаю и пила его с сахаром и лимоном.

В их разговоре не было ничего примечательного, и как только они допили чай, Инез сразу же встала.

— Теперь мы должны уходить. Если таита проснулся, он будет волноваться, мы не сказали Жозефу, что уходим из дома. Большое вам спасибо, Николас.

Он приказал принести пальто и помог ей одеться.

— Сладкие мгновения в жизни всегда коротки, — сказал он.

— Ты бы мог пригласить нас к себе опять, — заметила Клэр.

Единственным ответом на это была его ничего не значившая улыбка. Он надел свой плащ и вышел, чтобы подать машину к дверям.

Инез обвела глазами всю гостиную, останавливая взгляд на цвета овсяной муки занавесках, на белых стенах и перегруженных книжных полках.

— К вам он относится с лаской, — сказала она, и предательская дрожь в голосе помешала ей скрыть свои чувства. — В день новоселья мой отец и я принесли ему в подарок две миниатюры, которые он, без сомнения, засунул в ящик и забыл про них. Так вот и получается!

Клэр промолчала, почувствовав в словах Инез особую горечь. Николас был или слепцом, или равнодушным человеком. Он портил жизнь этой женщине.

Глава 5

После этого дня Клэр погрузилась в еще более глубокую депрессию.

Ее существование становилось все более ограниченным и неудовлетворенным. Девушка ложилась на спину и, облокотившись, долго всматривалась в появившийся вдруг в море корабль, или же ее внимание привлекали какие-то более близкие предметы, гроздья крошечных зеленых бананов, свисавших среди бледно-зеленого шелка листьев. Она тосковала по невыразительным пейзажам Англии, по сравнению с которой Святая Катарина была всего лишь едва заметной точкой на карте.